"Нас в семье шестеро было: братья Сергей, Сашка, я и сестры. Отец в Гражданскую у Чапаева служил, адъютантом или посыльным, точно не знаю. Вечером сядет и рассказывает, это нам вроде сказки. Он тогда чудом спасся, его Чапаев к Фурманову с пакетом послал, а через несколько часов белые село окружили, и начали наших из пулеметов крошить. Когда отец вернулся, товарищей нашел, те ему и рассказали, как Чапаев через Урал плыл, как ранило его... Ну мы, пацаны, конечно в тот момент тоже мечтали: на конях, с шашками... Братья у меня веселые были. Сашка на гитаре умел играть, Сергей - на мандолине. Возьмут еще одного друга, с гармошкой, и в клуб. Как заиграют, молодежь со всего села подтягивается, танцы начинаются. Они парни красивые были: у Сергея волос черный - в мать, а Сашка светлорусый - в отца. Сергей с 1918-го года был, его в 39-м, как раз перед "финской" забрали, письма домой слал, фотографии. На петлицах по три треугольника - сержант. В сорок первом осенью домой должен был вернуться, а тут опять война. Потом, в 41-м фотографию прислал - уже с "кубарями", офицером значит стал. Он о нас заботился, всю войну деньги присылал, каждый месяц по полторы тысячи. В 44-м его в голову ранило, в госпитале был. В последнем письме, уже из Германии, писал, что скоро войне конец, что скоро вернется, а в 45-м, летом, от его друга письмо пришло. Как сейчас помню, фамилия у него Круглоносов. Написал он, что 9-го мая праздновали они Победу, столы накрыли с выпивкой и закусками... А тут немцы откуда-то гранату бросили, Сергею в живот осколок попал. Сколько-то часов он мучился, потом помер (очередная ошибка Книги Памяти РМ: в ней Сергей Никитович Литвинов значится 1914 года рождения, рядовым красноармейцем, умершим от ран в январе 1944 года в д. Фролово, Невельский район Псковской области - прим. автора). У него подруга была, Нюрой звали, одногодки они были, а фамилию не помню, тоже с Ямщины. Она его ждала, а как война началась, ее на торф угнали. Сцепщицей на узкоколейке работала, или, как это называется, составителем поездов... В 45-м, в начале, ей голову между вагонами зажало, раздробило. Ненамного они с Сергеем разминулись...

Сашка с 22-го года был, но его в срок не взяли: когда война началась, он на агронома учился, потом бронь наверно дали. Он агрономом в Шадыме почти год работал, а в 42-м весной, в разнополье, ему повестка пришла. Его в колхозе рассчитали, он нам мешков десять зерна тогда привез. Когда Сергея в армию провожали, в селе большая гулянка была, восемнадцать парней тогда забирали, а Сашка один уходил, его одногодки все уже воевали, на кого уже и похоронка пришла... Дней через десять письмо из Горького прислал, что в учебной части он там. А отец как раз тоже в тех краях на торфу был. Мы ему отписали, он поехал Сашку искать, но маленько не успел, увезли их уже. Потом, летом что ли, писал, что в артиллерии служит где-то под Ленинградом... И все, больше ничего: ни письма, ни похоронки. Когда памятник в Ямщине открывали, то на нем и Сергей и Сашка обозначены. А мы ничего не получали...